Усталость. Невероятная. Отвратительная. Чем обусловлена? Да всем. Попробуйте больше суток протаскаться пешим в самурайском доспехе, пусть и не во всем, осознаете масштабы трагедии. Нет, не красивые о-ёрой, тяжелые и жуткие, тут чуть лучше - да и для столь богатых и роскошных Ушаса слишком мало воевала. И в принципе предала семью. Это не мешало ей еще не забыть ни о возможной опасности, разбойники там, убийцы, дикие звери, ни о каких-никаких, а семейных ценностях, воплощением которых являлся сверкающий на солнце до-мару. Который остался дома почти весь. При гордой дочери воинов была только от оного юбка, но и та не особо скрашивала путь. На поясе висел меч, попеременно брякая о стальные пластины поверхностью ножен. Так еще прибавьте колчан оперенных стрел и лук за спиной. Все, местная амазонка готова терроризировать мужское население, тащите жертв. Загвоздка одна. Последнее, чего хотела сейчас вся из себя воинственная девчонка - очередного столкновения. Вооружение и защита ног - что-то ей подсказало, видимо, что ежели ноги целы, то дойдет до помощи, - были не столько средством ведения маленьких войн за влияние на территории, сколько легким показателем того, что вот к ней не надо подходить, сделает бо-бо. Пока все было неплохо, на самом деле, ей еще ни разу не приставляли лезвие к шее, хотя несколько раз она слышала чужие голоса. Либо свихнулась, либо действительно кто-то шел. Так или иначе, а её никто не заметил: вовремя смывалась. Зверье тоже не набрасывалось, а нужды в охоте пока не было, из дома она взяла немного хлеба, рис и пять яблок. Ну, и бурдюк с водой, который наполняла в ручьях. Вот она, дикая жизнь! Уже даже успела заночевать в лесу! Развела костер, соорудила шалашик - переночевала. Правда, иногда просыпалась, беспечная дуреха. Опасно вот так, на открытом пространстве спать. А если бы напали? Впрочем, умереть во сне - не такая уж и плохая судьба. Не такая, какой искала барышня, но ведь тоже к покою приведет. Равно как и стягивание брони - но это же еще юная девочка, слишком рано начавшая носить железные платьица по фигуре. Сняла юбку, устала таскаться в далеком предке бронебикини, а потому тащила ее на плече. Шла себе неспешно, ничуть не путаясь ни в просторных штанах лазурного цвета, название которым хакама, ни в собственных ногах, что радовало: значит, еще в состоянии мыслить здраво и ходить прямо. Тело же прикрыто было по обыкновению ситаги, цветом окрашенное в нежную оливку. По традиции сверх этого еще надевали что-то вроде еще одного ситаги - но более цветное. И вот этого "нечто" не имелось в наличии. Слишком уж мало на войне пробыла, не успела обзавестись положением высоким. И согласно мировоззрению конкретной дамы война в жизни не была и не будет самым важным. Резня вообще не мнилась выходом. Да и смерть тоже. Отмахиваясь от назойливых ласточек ненужных мыслей, уперто бьющих в черепную коробку мрачными дифирамбами о погибели, и не заметила юная предательница идеалов детей войны, что постепенно нашла свой маленький рай, пробираясь сквозь деревья. Такой же когда-то нашел Симба после смерти папы. Видимо, персональные Эдемы приходят не раньше побега от всего, что считаешь дорогим. Прелестная закономерность.
Здесь, пожалуй, было идеально. Хорошо. Спокойно. Тихо. Дочь самураев в принципе не привыкла к местам столь мирным, а потому упоенно вдыхала полной грудью местный воздух, завороженная красотой того, что открывалось ее уставшим от стали да крови глазам: нежные лепестки васильков, лавандовые островки, по цвету схожие с оными ковры багульника, ласковые головки пушицы, покачивающиеся деревья. Отчего-то все тут было пропитано такой гипнотизирующей красотой, что в принципе не хотелось ничего. Вливалось взамен что-то чистое, невинное, звонкое - совсем как холодная вода бьющего из земли ключа. Думать, например. Поэтому все, на что была первые минут пять способна беглянка - снять амигасу и бухнуться на колени, невольно опустив руки. Спасибо, что рот не разинула. Просидев в не самой приятной для благородного воина позе и порядком устав, она в итоге встала таки. Дошла до ближайшего камушка, который удобненько так, словно по заказу, расположился под самым деревом, да разместила на нем все свои скромные пожитки, а это мешочек с тремя яблоками, все остальное было умято в процессе похода, шляпа, снятая до этого - да пластинчатая юбка. Ну, еще лук и меч, колчан же был приставлен рядом с валуном. Подумать о том, что в таких местах ношение оружия оскорбительно? Да. Подумать о том, что в таких местах валуны не просто так стоят? Нет. Усевшаяся поудобнее рядышком Ушаса была слишком воодушевлена всем, что было вокруг. От крохотной букашки, пролетающей мимо носа, до чего-то большого. Да того же каменюки. Он был милым и добродушным, раз дал ей пристанище. Во всяком случае, недовольства своим положением он не показывал. Оттого оставалось только во все глаза разглядывать прекрасные горы, вершины которых терялись где-то за облаками, словно демонстрируя, что у них, вершин, есть свои дела и личная жизнь - нечего лезть носом в чужие вопросы.  И река. "Извилистая" - мягко скользнуло в голове. Так непривычно легко и нежно, что даже понравилось. Видимо, это называют гармонией? Занятно. А какое-то еще юношеское любопытство взяло верх. Здраво (или не особо) рассудив, что вещи ее особо никому не нужны, было бы странным в принципе, если кто-то сюда зашел бы с целью воровства, девчонка только меч за пояс заткнула да и поднялась с места, негоже сидеть, нужно до кончиков ногтей пропитаться невероятной атмосферой прекраснейшего из уголков мира - вот и пошла вверх по реке. Ну, а кто ее остановит? Никто. Во всяком случае, так полагала сама молчаливая гостья сих мест, неспешно прогуливаясь вдоль нежной полосы реки.

Отредактировано Ootsutsuki Ushasa (11th Feb 2015 17:32:29)