Когда слова отца перестали что-то значить для него? Похвала Фугаку больше не приносила радость душе, а его недовольство натыкалось лишь на полное равнодушие старшего сына. Лишь сейчас, видя как Саске старается добиться слов одобрения отца, его гордости за младшего сына, Итачи вспоминал себя. Ему самому было легче – ведь планка, которая была поставлена перед ним, была не столь высока, и ее ставил не родной брат. Но именно в этом и таилась большая опасность. Итачи все давалось слишком легко. С детства ему внушали, что лишь упорные тренировки сделают его сильным, достойным наследником клана, тем, кем могут гордиться его родители. В его душе постепенно зарождалось высокомерие, чувство превосходства над остальными, кто был слабее, кто опасался его и, вместе с тем, восхищался им.

Солнце медленно заходило за горизонт. Его лучи падали на улицы квартала Учиха, который находился поодаль от основного массива деревни. Братья сидели на веранде у сада, слушая, как надрывается в кустах очень надоедливый кузнечик. Первые оценки Саске – маленькая книжка из двух страниц лежала недалеко. Итачи только что ее просмотрел, сразу догадавшись по настроению отото, как отреагировал на оценки отец. Он выслушал опасения брата внимательно и со всей серьезностью.

- Ты, наверное, ненавидишь меня, – Итачи улыбнулся своим мыслям, - это нормально, Саске. Для того и существуют старшие братья, - хотелось обнять и утешить брата, который сейчас больше напоминал злого ёжика, со своими вечно торчащими на затылке волосами. Старший брат хотел, чтобы отото не наступал на те же грабли, что и он в свое время. У Саске был шанс продлить свое детство, не стараться повзрослеть так быстро, лишь бы угодить родителям и догнать своего брата.

Случившееся с Шисуи стало переломным моментом. Итачи отчетливо осознал, что ни у него, ни даже у Саске больше не будет возможности «жить». Они – всего лишь шиноби, загнанные в рамки долга. У них нет права распоряжаться своей жизнью самим. То, что произошло с Шисуи – яркое тому доказательство. Отец, клан, деревня – все они разрывали его, каждый стараясь утянуть на свою сторону, но Итачи был шиноби деревни в первую очередь, а планы клана ставили под угрозу мирное сосуществование. Если дать клану попытаться осуществить переворот, то это значит позволить опозорить фамилию Учиха, которых впредь будут воспринимать лишь как предателей. И как много мирных людей погибнет в этой жажде власти, желании сравнить силы. А все из-за чего?

- Итачи, ты здесь? Есть разговор, а ну выходи! – тон не предвещал ничего хорошего. Итачи не удержался и потрепал по непослушным волосам брата, улыбнувшись ему, а потом вышел встретить незваных гостей.
- Что случилось? – голос был спокойным и холодным, но напряжение, повисшее в воздухе и опасный блеск в глазах, показывали его недовольство к такому открытому проявлению неуважения со стороны пришедших Учих. Они пришли высказать свое мнение по поводу того, что Итачи не явился вчера на собрание и...обвинить его в убийстве Шисуи...в убийстве того, кого он любил как старшего брата. Это стало последней каплей. Они пришли к нему домой, оскорбили его, обвинили в убийстве и предательстве... «это не сойдет им с рук!»

Было так легко с ними справиться. Ему доставило удовольствие избивать, унижать, показывая свое превосходство, когда они все лежали в пыли у его ног, подавившись своими собственными словами и высокомерием. Они – те, за кого ему предстоит стать убийцей, предателем! Их честь он собирается защищать, принимая весь удар на себя? Это те люди, которые умрут, будучи шиноби, защищающими деревню, тогда как он опозорит себя на всю жизнь, будет жить в одиночестве и ненависти? И все для того, чтобы такие вот твари, захотевшие власти, считающие себя выше других кланов, выше деревни, остались незапятнанными?

- Вы судите поверхностно...
- После того, как ты вступил в Анбу, ты изменился и Шисуи это заметил! Ты предаешь клан!
- Принадлежность к организации, принадлежность к клану...Зачем вообще кому-то принадлежать? Зачем ограничивать себя и свой сосуд? Люди бояться того, чего не понимают, глупцы! – слова пропитаны ненавистью, злостью...он вспомнил слова Каге, Совета, отца...Шисуи, который стал жертвой вот таких вот распрей. Итачи не знал, почему это так сильно его разозлило. Он так долго скрывал свои эмоции, думал, что подавлял их, но они лишь скапливались у него внутри, не имея возможности выбраться наружу.
Итачи знал, что предстоит ему сделать. Он осозновал это также отчетливо, как понимал это Третий, как в глубине души понимал и Фугаку – осталось только принять, настроить себя, а эти ублюдки так удачно его злят сейчас.
- Итачи, прекрати! – голос отца был строг и не терпел возражений.
- Что прекратить, отец? – взгляд Итачи был насмешлив, он говорил высокомерно с Фугаку, чего никогда не позволял себе ранее, - я лишь делаю то, что должен, - а ведь ему придется остановить это, убить отца...мать...
- Мы бросим тебя в тюрьму, капитан Фугаку, отдайте приказ!
«Попытайтесь!»...