Работа не заканчивалась ни на минуту. Будучи на работе сего пару часов, она чувствовала усталость за все сутки. Но и это надоедливое ноющее чувство можно было игнорировать. Бытовые травмы сменялись серьезными повреждениями, которые "приносили" с собой шиноби. На каждый новый "красный зов" Рин бежала, как на пожар, буквально. Ведь там возможно, умирает человек. Но нет, раз за разом почти одинаковые легкие травмы.
- Палата пятьдесят три, пациент - Хатаке Какаши. Травма ключицы, верхних ребер и лопаток. Рин, твоя забота? - ее напарник, нет, коллега протянула больничный лист, на котором значилось имя и все повреждения.
Кивнув девушка поспешила удалиться из помещения и направиться прямо к пациенту. "Давно он не заходил. Чаще всего пользовался дежурной помощью медсестры, а тут... Что-то серьезное?" Сердце неистово бросилось в такт, но Нохара поспешила унять это чувство. Работая здесь, волноваться о других было нельзя, иначе потеря самоконтроля и трезвой оценки ситуации. Судя по листу, который девушка успела изучить, травмы были не сильно серьезными и их мог залечить даже практикант, но ей отдали его. Но не по причине ее высокого профессионализма, а потому что это был Какаши - человек, за которого Рин волновалась даже больше, чем за себя. Чья жизнь ей была дороже его.
Зайдя в палату, она переняла записи у женщины, что уже приняла необходимые меры по лечению Хатаке. Беглый взгляд, и документы летят на стул. Теперь они больше не нужны. Одернув ширму, Рин вздохнула свободно. Он жив, он цел, он здесь и с ним все в порядке. "Я так рада". Его маска все так же закрывала половину лица. Строжайший запрет, который под страхом смерти никто не осмеливался нарушать - нельзя видеть лицо Какаши.
Осмотрев перевязанные и вылеченные раны, девушка смогла успокоиться. Первая помощь пришла быстро, поэтому никаких наружных или внутренних повреждений не останется. Ювелирная работа и большие познания позволяют таким же, как и она, ирьенинам сохранять жизнь многим жителям деревни. Гордость за выбранную профессию и чувство сожаления, что не успела придти первой. Присев на стул, прямо на бумаги, Рин стала дожидаться пробуждения пациента.
Проснулся он нескоро, девушка успела отойти раза четыре на внеплановые осмотры и проверку пациентов. Ближайшие палаты были под ее присмотром, поэтому отходить приходилось часто, то внезапное кровотечение, то остаточные феномены - сталкиваться с этим было сложно, но и этого не избежать. Когда Какаши очнулся, она сидела рядом, терпеливо дожидаясь.
- Здравствуй, Какаши, - она наклонилась ближе к нему, что бы дать ему возможность рассмотреть ее и расслабиться. - Это я, Рин.

Когда их взгляды встретились, Рин нисколько не смутилась и не отодвинулась. Она лишь пристальнее стала рассматривать его зрачки. Профессиональная этика или уже привычка? Она давно не краснеет и не смущается, когда остается наедине со старым товарищем. Годы прошли, она выросла, да и общение у них на несколько ином уровне. Правда, сама Нохара и не совсем понимала этот уровень. Выхватив из кармана фонарик, девушка включила его и направила в глаза Какаши.
- Зрачок реагирует хорошо, открой второй глаз, - дождавшись, когда он выполнит ее просьбу, Рин заглянула в него. Дотронувшись рукой до лица Какаши, она провела большим пальцем по шраму. "Обито". Вздохнув, она посветила и в него. В черных глазах черный зрачок было различить сложно, но не для нее - не впервой же.
Отогнав неприятные мысли, девушка выпрямилась и скрестила руки на груди. Нога? Привстав, она достала лист больно и пробежалась глазами.
- С ногой все в порядке, никаких повреждений. Тебя беспокоит? Я осмотрю, - не задерживаясь, она задрала простынь и задрала штанину больничных брюк. Сначала правая, потом левая. Прощупав, а так же "просветив" по всем костям, Рин удовлетворительно кивнула. - Ноги не были повреждены.
Она на секунду задумалась, а после встала и подошла к столику, где стоял графин и стакан. Вода есть вода, и после такого пациент точно захочет пить. Подав желаемое Какаши Рин присела на край кровати.
- Тебя принесли из леса, команда Гая возвращалась с миссии, и они заметили тебя. Все же он хороший товарищ, не думаешь? Уже не первый раз приносит тебя на своей спине, - улыбнувшись, девушка вспомнила моменты из прошлого, когда они втроем вместе с Гаем ходили на задания невысокого ранга. - Ты попал в генджутсу? Хокаге потребует полный отчет, с памятью проблем нет? А как... - снова замявшись, Рин отвела взгляд. - Как глаз?
Почему даже спустя столько лет Обито все еще не может уйти, он все еще стоит между ними. Как же Рин хотелось, что бы Какаши забыл все то, что произошло, все слова. Стал свободным от обещания, ведь из-за него Рин боится второй раз заводить разговор о чувствах, а ведь им уже не двадцать лет. Пора и о семье задумываться, о будущем.
- Какаши-сан, - в палату зашла медсестра и принесла ему поднос со стандартным обедом, а так же цветок в небольшой вазочке. Поставив все это перед ним, девушка удалилась, поправляя больничный халат.
"Прихорашивается. Зря старается, его не интересуют... женщины".
- Поешь, тебе надо восстановиться, - посмотрев на друга, Рин слегка улыбнулась. - Я скучала, ты давно не заглядывал.

Какаши говорил свободно, он не был смущен, не был чем-то удручен и даже, похоже, отошел ото сна. Пускай от него все еще веяло чем-то мягким и сонливым, но он бодро смотрел на этот мир, и Рин нравилось наблюдать за этим. Словно за птенцом, что только что вылупился. Такие сравнения в ее голове проходили нечасто, потому что ее друг нечасто казался беззащитным, а сейчас он был именно таким.
- Нет, не надоело. Мне сказали, что Гай был очень взволнован. Он волнуется за тебя, Какаши. Потому что ему не все равно, как и мне, как и твоим ученикам. Из штаба никого присылать не будут, я попросила Хокаге не трогать тебя, так что как только - так сразу пойдешь. В принципе, держать тебя здесь даже до завтра не имеет смысла, но ты, все же, останься.
Девушка обернулась на дверь, что бы проверить, не было ли кого опять в дверях, не пришла ли медсестра, что бы забрать его поднос, но нет, там никого не было.
- Она достаточно молода, но опытна в уходе за больными, хорошая девушка. И ты ей нравишься. Не заметил? Она каждый раз приходит тебя обследовать и проверить, если меня нет рядом, - она взяла своего бывшего товарища за руку и чуть сжала. - Ты не задумываешься о семье, Какаши? Моложе мы не становимся, а каждая миссия может закончиться плачевно, - она еще пристальнее посмотрела на друга.
Его смущение, робость или просто ребячество - Рин не знала как назвать, забавляло. Его слова нисколько не смущали и не пугали. Девушка все равно знала, что он редко попадает в больницу, а попасть может лишь по двум причинам. Или если эта миссия действительно была ранга S, или если он допустил моментальную оплошность, что невозможно. Рин не сомневалась в Какаши, она им восхищалась. Иногда приходила мысль вновь выбраться на миссию, вместе с ним же, но каждый раз она одергивала себя. Пусть и так, но она меньше волнуется и больше что может сделать для деревни.
- Мне нужно твое присутствие здесь после каждой миссии, даже на элементарном обследовании, - скрестив руки на груди, Нохара выпрямилась. - Ты же знаешь. Просто мы в последнее время действительно редко видимся, - рассмеявшись на его шутливый тон, девушка с облегчением закрыла глаза.
- Извините, вы уже поели? - в палату вновь зашла медсестра и подошла прямо к кровати. Рин прекратила смеяться, кашлянув и закрыв рот рукой.
- Можешь забирать все, оставь только сок, - оглянув кровать, она добавила: - И принеси еще, если можно.
Улыбнувшись, она отпустила девушку, проводив ее взглядом.
- А форму и правда сменили, я и не заметила, - задумавшись, Рин снова взглянула на Какаши. - Так что ты там мне сказал? "Кыш"? - сощурившись, она улыбнулась и потянулась к руке Хатаке, что бы слегка ущипнуть за кожу. - нечего девушке, а тем более мне говорить слова, ка какой-то надоедливой птице, ты за это можешь поплатиться. Хочешь еще чего-нибудь?

Мужчины. Они никогда не взрослеют. Наблюдая за шиноби Конохи Рин вновь и вновь убеждалась в этом. Да, они умны, даже гениальны, но это же их ошибка. Умные люди учатся на чужих ошибках, дураки - на своих, идиоты продолжают наступать на свои же ошибки вновь и вновь. Какаши был одновременно и гением и идиотом. Он старался не совершать ошибки своего отца, он боялся создавать семью, что бы потом не было людей, которые благодаря ему испытывали бы сильную боль и печаль. Она уже готова была и даже рада сменить тему для разговора, что бы оставить эту, можно даже сказать, смущающу сторону, но...
- Какаши, какой же ты... - Нохара запнулась и уронила голову на руки. Ей было невыносимо разговаривать об этом с Хатаке, но никого кроме нее он не будет слушать, особенно в таком разговоре. В конце концов, они были одной командой, даже сейчас, спустя столько лет. - Ты просто подумай. Женщины - смелые и сильные личности, особенно в нашем мире, где им каждый день приходится сталкиваться с тем же, что и мужчины. Но они женщины, и они осознают весь кошмар мира, где бы каждый шинобы побоялся завести семью. Поэтому они понимают всю суть, поэтому они готовы идти на такую жертву. А еще есть чувства, - она подняла голову и поймала взгляд Какаши, немного наклоняя голову. - Они так же важны. И их не убить, вонзив кунай в сердце или наложив печать! - возмущена, так Рин чувствовала сейчас. Да, это был не первый подобный разговор и, вряд ли, последний, но нужно хоть кого-то образумить в этой комнате!
Хатаке все так же отказывался притрагиваться к соку, пока Рин на него смотрела. Да, эта каприза была славной, милой, детской. Но это была неотъемлемая черта этого шиноби. Он не хотел, что бы кто-то видел его лицо, только половину. И даже ей, спустя столько лет, он все еще не доверял. Вздохнув, Рин поднялась и отошла к окну. На улице уже вечерело, солнце еще не село, но небо уже окрасилось в оранжевый цвет.
- Ты так рьяно защищаешь свою личность, как будто я тебя без маски никогда не видела. Какой же ты наивный, - усмехнувшись, девушка задвинула шторки. Через еле прозрачную ткань разглядеть улицу было возможно, если приложить усилия. - Я же не первый раз принимаю тебя в больнице, не так ли? - снова замолчав, Нохара провела пальцами по ткани сверху вниз. - Ну ты закончил? Могу я повернуться, а то с занавеской не очень удобно разговаривать, знаешь ли.
Она готова была обернуться в любой момент, и она не лгала, когда говорила, что видела своего товарища без маски. Такое было, и не раз. Хатаке оказывался в больнице в достаточно плачевном состоянии, и некоторые врачи принимали необходимые меры, например, по обеспечению его кислородом через специальную маску. Тогда же и проделывалась "самая страшная миссия" - снять с Какаши маску. Дело было лишь в том, что большинству было на это все равно, поэтому они даже не вспомнили об этом, но Рин - она другой случай. Так что, даже если бы она увидела его лицо снова, то вряд ли бы умерла от его неземной красоты.

Получив разрешение, Рин повернулась и медленно направилась к кровати Какаши. Теперь перед ней стоял выбор - сесть на кровать, стул или выйти вон из палаты. Ведь ее роль на этом окончена. Она произвела осмотр, проконтролировала прием пищи... сока, и теперь может со спокойной душой идти дальше. Но все же, сила, что зовется любовью, отказывалась отпускать ее из этого места. Нохара мечтала навсегда остаться возле этой больничной койки, возле этого человека. Страшно подумать, но мечтой Рин было приятнее, если бы Хатаке остался бы простым человеком, или хотя бы утратил свои гениальные способности и был бы не так нужен деревне. Что бы его тело и душа оставались целыми, когда он уходил на задания и терял друзей. Думать о нем, переживать, было невыносимо больно, но и без этого ее мир казался бы настолько серым что хотелось бы умереть.
- Какаши... - девушка запнулась, остановившись на месте. Она стояла у кровати, протягивая руку к пепельным волосам друга. Коснувшись их, она погладила, ощущая насколько приятны на ощупь его волосы. - Всем на свете нужна любовь, и женщинам и мужчинам. Просто, наше сердце более открыто и мы не стесняемся этого. Вы же, мужчины, - она опустила руку и дотронулась двумя пальцами груди Хатаке, там, где располагается сердце, и слегка нажала. - Предпочитаете прятать всю ранимость ваших чувств за черствостью и грубыми словами, - улыбнувшись, она наклонилась к Какаши и слегка коснулась губами его лба. - Я знаю, что тебе это, может, и не надо. Но я беспокоюсь, поэтому так говорю. Больше этот вопрос затрагивать не буду... наверное.
Улыбнувшись, девушка села на стул и уперлась руками в колени, чуть нагибаясь вперед. Слушать "бредни Какаши" - так она называла забавные предложения, что ее друг иногда говорил, когда был в хорошем настроении, было интересно, пусть и бесполезно. Однако, если на этом так же строилось их общение, Рин была совсем не против, даже "за".
- Да, я и голым тебя видела. Но это врачебная этика, так что ни смущаться ни отводить взгляд я не могла, - вспомнив "виды", Рин слегка смутилась и отвела взгляд. Она чувствовала, как краска ползет на лицо, выдавая ее не самые приличные мысли. - В отличие от "сейчас". И да, ты у нас местная звезда, красавец-парень и просто секс-символ, многие молодые медсестры без ума тут ходят, лишь бы уцепить толику твоего внимания. И именно в такие моменты я понимаю, наскооолько же мне повезло, - рассмеявшись, она посмотрела на дверь и тамошнюю суматоху, которая происходила в коридоре. - Что-то произошло, пойду посмотрю, да и на пост сходить нужно. Так что я пойду, а ты, пока что, вздремни или книжку почитай.
Больше Нохара задерживаться не могла. Поднявшись со стула, она поправила халат и бейдж, после чего двинулась на шум.

Больница - это то место, где что-то происходит. Не было и дня, что бы ничего не произошло. От этого бесконечный стресс и переживание за людей, за которых ты несешь ответственность.
Госпиталь Конохи - это то место, где всегда царила смерть. Рин ненавидела и любила это место одновременно. Каждый раз, когда умирал пациент - она рвалась из этого проклятого пристанища смерти, а когда удавалось спасти от неизбежной гибели другого человека - душа обретала счастье и покой. Такие противоречивые чувства, что вызывало лишь одно место, устрашали. По-началу Нохара не совсем понимала, как некоторые работают в госпитали практически всю свою жизнь. И лишь позже, спустя годы, до нее дошло - некоторые предпочитали абстрагироваться от всего этого, другие же просто были мазохистами и принимали все настолько близко к сердцу, что позже это их убивало - в прямом смысле. Рин не относилась к первым, она никогда не умела отгораживаться от проблем, для нее все, что происходило с ее пациентами было важно, даже важнее собственного здоровья. Поэтому с каждым потерянным человеком умирала частичка ее души.
В этот раз была спасена девочка, совсем юная куноичи, она только только ступила на путь ниндзя, а уже умудрилась угодить в госпиталь. Подробности ее ранения были неизвестны, но оно было стандартным - множество глубоких порезов на руках, ногах и ребрах. Одно достаточно глубокое - в район сердца, видимо, ее пытались убить. Бедное дитя. Рин и сама помнила такие миссии, где собственной жизни грозила опасность, да и сейчас они иногда берет такие задания. Но...
Это извечное "но", которое Рин ставит после каждого, казалось бы, весомого аргумента. В ее душе, в ее сердце не было место для того, что должно быть само собой разумеющимся.
- Они лишь дети, - прошептав это, стоя в коридоре и смотря в окно, туда, где уже был вечер.
Возможно, у нее уже давно должны были кончиться слезы, но нет. Она каждый раз принимала все это слишком близко к сердцу. И каждый раз раскрывались старые раны. Мальчик, геннин, который пошел на свою первую миссию - вернулся мертвым. Внезапные ситуации, незапланированные исходы - все это бывает в жизни каждой команды, но сердце женщины не могло принять этого, не смотря на ум шиноби.
Когда вечерний обход был окончен, Рин вернулась в палату к Какаши. Почему? Возможно, потому, что у не больше не было место, куда она могла вернуться. Она была бы рада каждый день после работы возвращаться к мужчине всей ее жизни, к человеку, что живет в ее сердце уже не первый год. Из-за него, она возвращается в пустой дом, из-за него она отказывает многим в случайных встречах. А из нее плохая врушка. Собственная слабость не дает ей сделать этот шаг, перешагнуть через собственную любовь, забыть и жить дальше. Тихий вздох и Нохара вновь разглядывает умиротворенное лицо Хатаке. Красавец ли он? Безусловно, но за это ли полюбила его Рин? - Конечно нет.
- Девочка, четырнадцать лет, вернулась с миссии с множественными ранениями, выжила. Обычный случай, через час она уйдет домой. Но бывают и те, кто не возвращаются туда, - вздохнув, девушка откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Она сказала это Какаши, потому что знала, что он не спит. Он не спал, а ждал ее. По крайней мере так хотелось думать Рин. - Иногда, я проклинаю тот день, когда решила для себя стать ниндзя-медиком. Я не жалуюсь на свою работу, если бы мне был дан шанс вернуться в прошлое, я бы снова сделала этот выбор, не сомневаясь. Это то, о чем я мечтала всегда. Но... - она снова вдохнула и задержала дыхание, что бы проглотить подступивший к горлу ком. Слезы не должны были появиться на глазах, не сейчас. Не сегодня. - Иногда... от этого устаешь, очень сильно устаешь.
Девушка наклонилась вперед и коснулась руками кровати, после чего подвинула стул ближе и положила голову на руки. Так было спокойнее и приятнее.
- Давно не спишь?